Знаете ли Вы, что в Москве в честь Международного Женского дня названо целых 4 улицы??? Одна имени 8 марта в районе метро Аэропорт. Вторая одноимённая во Внуково, которое тоже уже новая Москва. И ещё две – 1-я и 4-я улицы 8 марта — по соседству с основной улицей 8 марта!!! Это надо же было нашим московским правителям так полюбить этот праздник! Как будто красивых названий и имён для улиц не находилось. Был когда-то в Москве в начале 20 века на далёкой тогда окраине Истоминский проезд или как ещё называли провал. Жил здесь неподалёку домовладелец по фамилии Истомин, в честь его и прозвали место. И вот в 1936 году указом московского начальства Истоминский проезд в духе веяний нового времени переименовывают в улицу 8 Марта.
Раскапывая историю этого места, я увлеклась настолько интересными необычными фактами, что не могу не поделиться ими с читателями. В доме № 1 нас встречает необычное московское лечебное заведение Московская областная психиатрическая больница с удивительной 100 летней историей. И тут начинается самое интересное. Во-первых, эта улица и все постройки на ней входили 300 лет назад в общий массив знаменитого Петровского парка. В далёком 17 веке боярин Кирилл Полуэктович Нарышкин покупает село Семчино у князя Прозоровского. Его дочь Наталья Кирилловна выходит замуж за царя Алексея Михайловича «Тишайшего» и рожает ему сына, которого называют Петром. Историки считают, что именно в этом месте в имении своего деда 30 мая 1672 года увидел свет будущий Пётр Великий и дед, в честь рождения внука, называет село Семчино и прилегающие к нему обширные земельные владения Петровским-Семчино. А рядом образовалось маленькое село Петровское–Зыково, названное так в честь бояр Зыковых, которые служили маленькому Петру. И вот на этой территории и возник Петровский парк, в котором на главной дороге из Петербурга в Москву был построен знаменитый роскошный Путевой дворец. В этом дворце царские особы, приезжающие в Москву делали свою последнюю остановку перед въездом в город. Дорога в те времена была длинная, недели две на каретах из Петербурга в Москву, а то и того дольше с остановками по дороге. Нужно было как следует выспаться, отдохнуть, привести себя в порядок, и в парадном виде уже показываться на глаза первопрестольной столице. Традиция останавливаться в этом дворце перед въездом в Москву сохранилась даже тогда, когда уже действовала железная дорога.
Именно этот дворец сделал эту местность престижной для своей эпохи. Окружение дворца и её соседи тоже должны были
быть подобающими. И в конце 18 века около дворца знатные князья Голицыны, Апраксины, Волконские и другие стали строить свои загородные усадьбы. Но в Москву пришёл Наполеон, он устраивал во дворце приёмы и балы, но после его ухода дворец был заброшен. И в 1830-х годах Николай 1 приказывает восстановить дворец и устроить здесь шикарный регулярный парк, так называемый «московский Версаль» для гуляний и для облагораживания территории вокруг дворца. И вот при Николае Первом Петровский дворец становиться не только Путевым, но и получает статус официальной загородной императорской резиденции. Парк приобретает гигантские размеры – 94 гектара. От самого дворца тремя лучами пускаются липовые и кленовые аллеи. В районе сегодняшней улицы Масловки устраивают зону с мостиками, прудом, английскими дорожками, кофейнями, купальнями и летним театром. Всё это было дело рук шотландского архитектора Адама Мецеласа и садовника Фиптельмана. Популярные в Москве трактиры и постоялые дворы на подступах к Москве в этих местах были полностью запрещены. И парк становится излюбленным местом гуляний московских аристократов и интеллигенции. Здесь бывали Пушкин, Лермонтов, Аксаков другие. А управлял Петровским парком сенатор Башилов в честь которого названа улица Башиловка. Башилов не только следил за поддержанием должного порядка в парке, но ещё и устроил в парке «воксал» — увеселительное заведение, помещавшееся в деревянном здании с галереями для общественного отдыха, где посетители приходили на театрализованные представления и концерты, танцы, рестораны с ужинами, балы, игры, бильярды, читальни и смотрели фейерверки. Именно в этом воксале состоялось первое публичное выступление будущего композитора Антона Рубинштейна, здесь играл на рояле приехавший в Москву Ференц Лист.
В 1836 году Николая 1 издаёт потрясающий и для сегодняшнего времени указ «О раздаче земель от Тверской заставы до Петровского парка для строительства загородных дач». И в Петровском парке начинается бурное «коттеджное» строительство. К тому же на постройку дачи давали льготные ссуды в целых 5000 рублей, что по тем временам было шикарным подарком. Дачи в Петровском парке становятся самыми модными в старой Москве, словно сегодняшние загородные посёлки на Рублёвке или на Новой Риге. Вот только некоторые из обитателей «звёзд» того времени — композитор Сергей Рахманинов, поэт Велемир Хлебников, актёр Михаил Щепкин, писатель Загоскин, князья Щербатовы, Трубецкие, Апраксины, Барятинские, Голицыны, Волконские, Оболенские, Толстые, Талызины и Нарышкины. Во второй половине 19 века здесь к титулованной публике добавились по соседству «нувориши» того времени — купцы и промышленники. Они внесли в сложившийся уклад Петровского парка свежую струю, разбавили весельем скучное и спокойное существование, построив здесь новое здание для ресторана Яр, переехавшего в это место с Кузнецкого моста. Сам Петровский парк оставался тогда воскресным парком с катаниями в экипажах и традиционным чаепитием. Но со временем общественная территория парка пришла в запустение, не сажались новые деревья, не ухаживали за старыми, отсутствовало освещение.
И вот именно в этом месте на территории Петровского парка, среди вилл богатых господ врач-психиатр Фёдор Арсеньевич Усольцев, получивший образование в Московском Университете психиатрии на Девичьем поле, покупает дачу на участке земли общей площадью 4 гектара с парком и фруктовым садом, но практически без строений. Такая возможность представилась ему после получения его женой Верой Александровной достаточно большого наследства в почти 100 тысяч рублей. На эти деньги они приобретают землю с постройками и решают образовать здесь «частную лечебницу-санаторий для нервно и душевно больных и алкоголиков». Дача эта располагась в самом «сердце» знаменитого Петровского парка на месте бывшего сельца Старое Зыково. Он сам разрабатывает и чертит план реконструкции разрушенных флигелей, занимается устройством запущенного сада, прокладывает в нём дорожки для прогулок больным. И вот 6 марта (как раз накануне будущего праздника, в честь которого и будет названа улица) 1903 года состоялось открытие лечебницы. На лечение к Усольцеву поступали душевнобольные с разной патологией, за исключением больных в крайней степени психического возбуждения. Лечебница была устроена как семейная и сильно отличалась от современных по тому времени психиатрических больниц. В одном доме, разделённом на две равные части, проживали больные максимум по два человека в комнате, а в другой части жила сама семья Усольцева – он, жена и трое детей. Посередине был центральный зал, куда выходили двери всех комнат и больные вместе с хозяевами здесь и работали и отдыхали. По вечерам в зале устраивали развлечения, вслух читали произведения писателей и поэтов, слушали музыку. Иногда даже приглашали цыганский хор! Усольцев сам любил попеть и с удовольствием демонстрировал свою страсть перед больными и семьёй. А аккомпанировала ему на рояле жена, которая была не только дипломированным фельдшером-акушеркой, но и окончила Дрезденскую консерваторию.
Усольцев был уверен в том, что больной в лечебнице должен быть максимально приближен к привычным, знакомым ему семейным вещам, где к нему относятся как к родному полноценному человеку. Поэтому жизнь семьи Усольцева практически не отличалась от жизни находящихся в лечебнице больных. Члены его семьи не только общались с больными в часы досуга или работы, они даже ели все вместе. Это производило огромное психологическое воздействие на больного и больные быстрее шли на поправку.
Благодаря такому необычному лечению, лечебница Усольцевых быстро получила известность в Москве, особенно в литературно-художественном мире. Фёдор Арсеньевич был дружен с Гиляровским, с художниками Васнецовым, Коровиным и Поленовым, с артистами МХАТа, меценатами Морозовым и Мамонтовым. В 1904-1905 годах в лечебнице
дважды лечился великий русский художник М Врубель. После того как Врубель полечился в лучшей для того времени клинике профессора Сербского, он был несказанно рад встретиться в лечебнице Усольцева со столь теплым и семейным климатом общения, что это обстоятельство сразу положительно сказалось на его здоровье. Он даже говорил, что «воскрес» в этом заведении заново. Врубель не только лечился, но даже создал в лечебнице Усольцева ряд своих шедевров. Многое из созданного им в клинике сейчас находится в Третьяковской галерее в числе наиболее значимых его работ. Например, знаменитый портрет поэта В.Я. Брюсова, который Врубель писал в лечебнице, находясь в состоянии острого психоза, одолеваемый галлюцинациями и бредом. А заказал ему этот портрет живший по соседству на своей знаменитой вилле «Чёрный лебедь» богач Николай Рябушинский, который устраивал у себя богемные вечера и конечно дружил с Усольцевым. Врубель занимался здесь не только живописью, но и майоликой, изразцами. Для кабинета Усольцева он сделал замечательный камин, который считают, что находится сейчас в Абрамцевском музее. На своей вилле «Черный лебедь» в Петровском парке Николай Рябушинский устраивал вечера для богемы. Там в будке вместо собаки сидел ручной леопард, а по саду разгуливали павлины и фазаны. Николай был хорошо знаком со своим соседом Усольцевым и его пациентами – представителями московской богемы. Именно Рябушиснкий заказал Врубелю, когда тот лечился у Удальцова, портрет Валерия Брюсова. Выполненный Врубелем портрет Брюсова украшал виллу «Черный лебедь» и чудом сохранился после её пожара в 1915 году.
В 1906 году Усольцев строит новое двухэтажное здание для больных, больничную ограду и главный въезд в лечебницу со стороны Истоминского проезда (улицы 8 марта). Эти сказочные ворота также выполнены пациентом клиники Врубелем. Когда началась Первая мировая война в клинике в 1914 году на деньги благотворительницы из старинного рода промышленников-текстильщиков Александры Ивановны Коншиной устраивают санаторий для «увечных воинов». В санатории содержались инвалиды с ампутированными конечностями, которые ждали изготовления протезов. Газета «Московские ведомости» в 1915 году писала: «Помимо прекрасного ухода раненые в этих лазаретах с пользой проводят свой досуг, изучая различное мастерство и рукоделие под руководством управляющего лазаретами С. М. Соловьева… Причем при выходе раненого из лазарета ему выдается прибор всех нужных для изученного мастерства инструментов и некоторое количество материала». После революции в санатории вновь размещают частную психиатрическую лечебницу с хорошими условиями и прекрасными врачами. Потом она превращается из частной в государственную, потом в городскую, а теперь и областную психиатрическую клинику. Сейчас эта крупнейшая в Москве психиатрическая клиника до сих пор сохраняет Усольцевские принципы отношения к больным!
Там же при больнице есть маленькая, с зеленой крышей, красивая церковь мученика Вонифатия (кстати, единственная в Москве в честь этого святого). В советское время, когда она стояла без купола и без креста, многие вообще принимали это строение за подсобку и даже хотели разместить там библиотеку. Теперь это действующая церковь, где службы проходят несколько раз в неделю.
А в доме № 4 по улице 8 марта располагается школа № 205, которая построена в 30–х годах прошлого века и носит имя своего ученика Евгений Кузьмича Лютикова – Героя Советского Союза, гвардии лейтенанта, командира батареи гвардейского полка, артиллериста. Звание Героя Советского Союза Евгению Кузьмичу присвоили посмертно за его подвиг самопожертвования во имя победы. В октябре 44 года Лютикову со своей батареей пришлось вступить в неравный бой с фашистами. Силы минометчиков таяли с каждой минутой. Лютиков получил три ранения, крупным осколком снаряда ему оторвало левую руку, а последняя пуля попала в голову. Он потерял сознание и упал на землю. Его ординарец взвалил своего командира на спину и пытался отнести в безопасное место, но был сразу убит. Лютиков как-то смог придти в сознание. Он взял автомат убитого ординарца и выпустил диск с патронами по фашистам, затем схватил противотанковую гранату, зубами выдернул предохранительную чеку и подорвал себя вместе с подбежавшими сюда гитлеровцами. Ему было всего 23 года!!!
А 1-я и 4-я улицы 8 марта тоже называлась Истоминскими и тоже располагались на месте бывшего Петровского парка. Были, конечно, и 2-я и 3-я, но со временем они застроились и исчезли. В 1928 году эти улицы назвали в честь наркома внутренних дел молодой республики Советов и председателя правительства СССР Алексея Ивановича Рыкова. Но в 1937 году Сталин начал массовые репрессии и борьбу против «врагов народа», бывших его друзей и коллег. И Рыкова исключают из партии, арестовывают, год содержат в Лубянской тюрьме, приговаривают к смертной казни и 15 марта (опять март) расстреливают на полигоне в подмосковном посёлке Коммунарка. И конечно после его ареста улицы переименовывают. Сначала опять в Истоминские, а потом в 1-ю и 4-ю 8 марта.
Вот такие у нас в Москве есть «мартовские» улицы с многовековой историей, с необычными названиями и необычными заведениями и традициями! С праздником 8 марта!!!