9 марта 1889 года в Киеве родился Александр Вертинский. Но большая часть его юности и зрелой жизни была связана с любимой Москвой. После учёбы в Киеве решил сделать себе литературную карьеру в Москве, куда и прибыл в 1913 году в возрасте 24 лет. Первый приезд в Москву описал в воспоминаниях: «Мы не спеша тронулись в путь с вокзала, наказав кучеру ехать на Тверскую – единственную улицу, название которой было нам известно. Потрусив неторопливой рысцой через весь город, мы остановились в Газетном, или Долгоруковском, переулке, в грязных номерах какой-то гостиницы, где внизу был постоялый двор для извозчиков, с трактиром и неизбежной «машиной», гудевшей с утра до ночи. Из окон нашего номеришка был виден двор, заставленный извозчичьими пролётками, а посреди двора стоял железный рельс, на котором укреплена огромная вывеска: «Просят господ извозчиков матерными словами не выражаться!». Это была уже явная забота администрации о постояльцах гостиницы…».
В Москве он встретился с сестрой Надей, о которой ему долгое время говорили родственники что она пропала или умерла. Родители их умерли когда Вертинский был ещё мальчиком дошкольного возраста и их с сестрой разлучили, разослав по разным родственникам. Надя к тому моменту уже стала актрисой, и они поселись
вместе в доме Бахрушина в Козицком переулке, (Комплекс доходных домов Бахрушина, Козицкий переулок, д. 2). С этого момента Вертинский начал выступления в литературных и драматических сообществах, в том числе в качестве режиссёра, и некоторое время работал в ателье Ханжонкова на Житной улице (позже была преобразована в 1-е Госкино). С конца 1913 года Вертинский начал выступать на сцене Театра миниатюр в Мамоновском переулке (ныне Театр Юного зрителя). Первым его номером было «Танго», который был выполнен с использованием элементов эротики — на сцене в эффектных костюмах танцевали прима-балерина и её партнер, а Вертинский, стоя у кулис, исполнял песенку — пародию на происходящее. В том же году Вертинский попытался осуществить давнюю мечту и поступить в Московский художественный театр, но не был принят из-за дефекта дикции — экзамен принимал сам Станиславский, которому не понравилось, что экзаменующийся плохо выговаривает букву «р»!
Потом Вертинский жил на «Трубе» то есть на Трубной площади, где за 3 рубля снимал угол у дворничихи. Здесь же по соседству с ним жил скульптор Меркуров, который как раз в то время работал над созданием памятника Достоевскому. И Вертинский подрабатывал у него натурщиком, позируя в арестантском халате Достоевского во дворах мастерской скульптора на Цветном бульваре.
С началом мировой войны Вертинский отправляется гастролировать в действующую армию, а по приезду в Москву 25 октября 1917 года в день начала Октябрьской революции даёт свой бенефис. Вот что он написал уже об этой другой Москве: «А Москва чудесная! Румяная, вальяжная, сытая до отвала, дородная – настоящая русская красавица! Поскрипывала на морозе полозьями, покрикивала на зазевавшихся прохожих, притоптывала каблучками. По горбатой Тверской весело летели тройки, пары, лихачи-кудрявчики. — Пади!.. Берегись!!!… Москва была пёстрая, цветастая, шумная, не похожая ни на один город в мире. Не любить её было невозможно. У неё было своё, неповторимо-прекрасное, необычайно душевное бытовое лицо. Теперь этого лица у неё уже нет. Быт ушёл. Вместе с веком…». В это время жизнь в Москве для Вертинского становилась всё труднее. Романс «То, что я должен сказать», написанный под впечатлением гибели трехсот московских юнкеров в Кремле, привлёк интерес ЧК, куда автора вызвали для объяснений. Согласно легенде, когда Вертинский заметил представителям ЧК: «Это же просто песня, и потом, вы же не можете запретить мне их жалеть!», он получил ответ: «Надо будет, и дышать запретим!»
В конце 1917 года Вертинский выезжает на гастроли по южным городам России, вслед за отступающей Белой армией. Выступает в Одессе, Ростове, Екатеринославе, на Кавказе и в Крыму, Киеве, Харькове и, наконец, оказывается в Севастополе, откуда в
ноябре 1920 года на пароходе «Великий князь Александр Михайлович», вместе с белыми офицерами, переправляется в Константинополь, где начинается многолетняя эмиграция артиста. Во время эмиграции в Шанхае он знакомится и вступает во второй брак с Лидией Циргава ( в будущем актриса – роль птицы Феникс в фильме «Садко» и другие), двадцатилетней дочерью служащего ККВЖД, разница в возрасте с которой у него составляла 34 года. Там у супругов рождается первая дочь Марианна (в будущем актриса). А после вторжения китайских войск положение семьи настолько ухудшилось, что Вертинский всерьез стал заниматься вопросом возвращения на Родину.
Вновь после 25-летней разлуки он увидел город в ноябре 1943 года в самый разгар
Великой отечественной войны. Вертинский так истосковался по Родине, что в своих воспоминаниях написал: “Все двадцать пять лет мне снился один и тот же сон. Мне снилось, что я наконец возвращаюсь домой и укладываюсь спать на… старый мамин сундук, покрытый грубым деревенским ковром. Неизъяснимое блаженство охватывало меня! Наконец я дома! Вот что всегда значила для меня Родина. Лучше сундук дома, чем пуховая постель на чужбине”. После приезда в Москву семья Вертинских поселилась в гостинице «Метрополь», где они прожили целых три года. Сюда же в 44 году принесли новорождённую вторую дочь Вертинских – Анастасию, будущую знаменитую актрису (роль Ассоль в фильме «Алые паруса» и другие). Когда на лето уезжали на дачу, то оставляли в номере все свои вещи, а осенью возвращались, и им предоставляли тот же 383-й номер на третьем этаже. Номер был прекрасный – большая комната с застекленным эркером, альков с кроватями, прихожая и все удобства, даже горячая вода.
После им дали трехкомнатную квартиру на первом этаже двухэтажного дома на 
Хорошевском шоссе, который строили пленные немцы. Там была кирпичная печь, которую приходилось топить дровами, и окна, выходящие прямо на могилы Ваганьковского кладбища. И семья стала искать варианты обмена, купли-продажи в те времена не было. Квартира была найдена на Тверской улице в доме 12, в ней жила вдова наркома просвещения Свидерского с дочерьми, они не ладили между собой и хотели разъехаться. Первая дочь была скульптором и при переезде рабочие Метрополя грузили в машину её многочисленные вёдра, а вторая дочь никак не хотела выезжать из квартиры и долго еще жила в маленькой комнате, которая потом стала детской. Съехала она только после того, как Вертинские купили ей комнату в хорошем доме за Ленинской библиотекой и Александр Николаевич дал ей в довесок еще пять тысяч рублей. Квартира на Тверской досталась Вертинским в ужасном состоянии – в углу будущего кабинета была куча песка куда кошка и собака прежних владельцев справляли нужду, потолок был весь черный и протекал, и в комнате стояли ведра и тазы для капающей воды.
В квартире пришлось сделать несколько ремонтов — поменяли двери, на месте окна из-за нехватки мест для книг соорудили встроенный шкаф, только в следующий ремонт поклеили обои, так как долго не могли их достать. Зеленые обои, которые висят в квартире сейчас, появились позже – Александру Николаевичу нравилось, как
выглядит мебель из красного дерева на зеленом фоне. Большую часть мебели Вертинский выбрал сам – он обожал красивые вещи. Все вещи остались на тех же местах, что и при Вертинском, кроме фотографий, которых на стенах тогда не было. В эту квартиру на Тверской приходила вся прежняя театральная и музыкальная богема – Сергей Лемешев, Рина Зеленая, Василий Качалов, Вера Марецкая, Никита Богословский. Хохот во время этих застолий не смолкал – Александр Николаевич был удивительным рассказчиком. Застолья в те времена были голодными, но теща Вертинского, которая жила с ними, удивительно вкусно готовила и как-то умудрялась стряпать грузинские, тибетские и сибирские блюда. Из окон кабинета Вертинского был виден Елисеевский магазин и Вертинский сочинил для “доченек” историю про кота Клофедона, который работал в Елисеевском в мясном отделе — кот проворовался, и его судил общественный суд. Про этот дом, в котором до сих пор живёт вдова Вертинского и куда часто заходят его дети и внуки, мы подробно рассказываем на нашей прогулке по Москве «Тверская – люди и судьбы, взлёты и падения».
Вертинский умер от острой сердечной недостаточности 21 мая 1957 года в возрасте 68 лет в гостинице «Астория» в Санкт-Петербурге, куда приехал на гастроли. Похоронен Вертинский на Новодевичьем кладбище в Москве. Его необычную могилу в виде 
чёрного рояля с белой крышкой и его автографом мы посещаем во время нашей прогулки по Москве «Новодевичьи истории». На могиле часто можно увидеть дочерей Вертинского Анастасию и Марианну, но когда они приходит к папе, посетители ведут себя корректно – понимают, что даже публичная личность – тоже человек, который желает побыть один у останков своего предка. Своим любимым дочерям Вертинский посвятил одну из самых своих известных песен «Доченьки». А мы до сих пор слушаем и наслаждаемся необычной песенной манерой Вертинского, и даже его буквой «р», которая не понравилась мэтру российской сцены, и помним о НЁМ…